понедельник, 19 декабря 2011
Итак, продолжаем рассказ про битву у Мидуэя, как ее запомнили участники тех событий.Адмирал Ямамото часто работал вместе со своими офицерами. Для Ямамото штаб не являлся "мозговым центром", чьи советы должны были питать оперативную мысль командующего. Он видел в своем штабе лишь исполнительный орган для воплощения в жизнь принятых им решений.
Иногда адмирал устраивал совещания со своими штабными офицерами. В такие дни столы в оперативной рубке сдвигались вместе, офицеры рассаживались на коричневом диване, который стоял вдоль переборок рубки, на стол ставилась коробка с сигарами, вестовые приностили сыр и великий символ победы - виски "Джонни Уокер", большой запас которого был захвачен в Сингапуре.
Адмирал Ямамото не пил и не курил, но никогда не навязывал своего образа поведения другим. Адмирал был прост в обращении, внимателен к своим офицерам, ценил юмор в себе и других. И хотя вся жизнь адмирала принадлежала службе (никто ни разу не видел Ямамото в штатском костюме), он, военный до мозга костей, имел свои слабости: был неравнодушен, как уже говорилось к азартным играм, считался сладкоежкой, любил пофлиртовать с дамами. Все это делало адмирала Ямамото более человеком из плоти и крови, нежели национальным монументом, каким его представляют сейчас.
текст + фотоВ конце апреля из южных морей в воды метрополии вернулись соединения адмиралов Нагумо и Кондо, которые еще ничего не знали о планах Ямамото по захвату Мидуэя. Когда Ямамото проинформировал их о задуманной операции, адмирал Нагумо отнесся к этому с полным безразличием - его авианосцы были способны выполнить любую задачу, где бы она ни была поставлена. Но адмирал Кондо стал возражать, приводя уже знакомые Ямамото доводы, которые в свое время были на вооружении Морского генерального штаба. Ямамото быстро осадил своего заместителя: все уже решено и мнение Кондо его не интересует только в плане наилучшего осуществоления задуманной операции.
Утром 1 мая в оперативной рубке линкора "Ямато" была проведена военно-морская игра. Проигрывался вариант, по которому "красный флот", как условно обозначили флот США, внезапно силами авиации атакует "синий флот" - соединение Нагумо, когда его самолеты бомбят Мидуэй. Посредник бросил кости - выпало девять попаданий, в результате которых авианосцы "Акаги" и "Кага" оказались потопленными.
Однако начальник штаба Объединенного флота контр-адмирал Угаки Матоме неожиданно вмешался в действия посредника и снизил количество попаданий до шести. В итоге авианосец "Кага" остался потопленным, но "Акаги" снова принял участие в операции. В проведении игры чувствовалась полная уверенность в успехе и пренебрежение к противнику.
Авианосец Императорского флота "Акаги"
Авианосец Императорского флота "Кага"
Летчики с авианосца "Кага"
Пятого мая план Ямамото начал воплощаться в жизнь. В этот день Императорская ставка издала директиву №18, которая приказывала Объединенному флоту, взаимодействуя с армией, обеспечить захват Мидуэя и западной гряды Алеутских островов. Этой директивой была утверждена и кодировка операции. Вся операция была закодирована как "Операция MJ", Алеутские острова обозначались "AO", а сам Мидуэй - "AF".
Размышляя над итогами военно-морской игры, капитан 1 ранга Куросима пришел к выводу, что не мешало бы знать немного больше о том, чем занимается флот США. Поэтому 8 мая он внес в свой план коррективы, согласно которым гидросамолеты, дозаправляясь топливом с подводных лодок, должны были за неделю до начала операции провести разведку Перл-Харбора и доложить о месте пребывания флота противника.
Первыми, как обычно, начали действовать подводные лодки. Часть из них, неся на борту сверхмалые подводные лодки, ушла на юг для произведения демонстративных диверсий в огромном районе от Сиднея до Мадагаскара, с тем чтобы держать противника в напряжении. Другие лодки ушли на восток для обеспечения топливом гидросамолетов, когда последние начнут разведку Перл-Харбора.
Затем покинули базы подводные лодки, входящие в завесы для наблюдения за американским флотом, и, наконец, в море вышла подводная лодка "J-168" под командованием опытнейшего командира капитана 3 ранга Танабе Яхаги. Лодка взяла курс на Мидуэй, чтобы прямо из логова врага докладывать обстановку. Это было вызвано необходимостью, поскольку как это ни удивительно, японцы почти ничего не знали об обстановке на Мидуэе.
Ответственный за сбор информации об атолле, капитан 2 ранга Таяма Ясуми, был рад самым различным сведениям из любых источников, но этих сведений, к сожалению, явно не хватало. Как он позднее признался, Мидуэй был для него "темным пятном в океане".
Таяма не имел даже приличной фотографии атолла, а карты, которые оказались в его распоряжении, были настолько схематичными и древними, что Таяма, размышляя о лучшем месте для высадки десанта, в конце концов махнул рукой и порекомендовал высадку на южном побережье атолла, где рифы ближе всего подходят к берегу. При этом Таяма даже не подозревал, что в северных рифах был широкий естественный проем, через который могли пройти десантные суда.
И уж, конечно, Таяма мог только гадать, какими силами располагает Мидуэй для обороны против вторжения. В оценке численности гарнизона атолла данные армии и флота сильно расходились. Флот считал, что Мидуэй обороняют 750 морских пехотинцев, армия полагала, что их 1700. Но в остальном все сходились на общем мнении, что Мидуэй мог иметь 50-60 самолетов, около 10 зенитных орудий, несколько береговых батарей, но ничего больше.
Впрочем, это не вызывало особого беспокойства, поскольку даже по самым пессимистичным оценкам американских сил преимущество японцев было бесспорным. Объединенные десантные силы армии и флота, которым предстояло захватить Мидуэй, насчитывали 4600 человек.
Армия была представлена отборным 28-м полком полковника Ичики, вооруженным по последнему слову техники и имевшим великолепные инженерные и штурмовые средства.
Флот выделил для операции 2-е объединенное подразделение морской пехоты особого назначения. Командовал этим подразделением капитан 1 ранга Ота, известный на флоте тем, что его люди обучены действовать против любого противника в любой обстановке.
Неожиданно возник вопрос о средствах прохода через коралловые рифы. Начальник штаба подразделения морской пехоты капитан 2 ранга Ионаи Чироломал голову, где достать специальные плоскодонные десантно-высадочные средства, если их вообще не было в распоряжении флота. Наконец, Ионаи выяснил, что необходимые ему десантные катера имеются в Армейском пехотном училище, после чего он, плюнув на самолюбие, выпросил их у армейского командования.
Пятнадцатого мая транспорты с морскими пехотинцами капитана 1 ранга Ота на борту вышли в район сосредоточения сил вторжения у острова Сайпан. 18 мая к Сайпану вышли транспорты с подразделениями 28-го пехотного полка. Перед их отбытием адмирал Ямамото лично проинструктировал полковника Ичики.
В тот же день произошел забавный эпизод, продемонстрировавший высокое боевое мастерство пилотов авианосной авиации, которые в буквальном смысле слова рвались в бой. Пилот торпедоносца Моринага Такаеси шутки ради с авианосца "Кага" атаковал соединение собственных крейсеров, идущих во Внутреннем море. Атака была выполнена блестяще и еще раз подтвердила, что слава лучших в мире не зря принадлежит летчикам японских авианосцев, которым после Перл-Харбора еще не представился случай показать себя в полном блеске.
А между тем на авианосцах адмирала Нагумо шла лихорадочная подготовка к предстоящей операции. Пополнялись запасы всех видов боевого довольствия, приводилась в порядок материальная часть авиации, обучались вновь прибывшие пилоты.
Начальник штаба соединения, маленький и энергичный контр-адмирал Кусака Рейноске, получив приказ закончить все подготовительные мероприятия к 24 мая, считал, что времени для отдыха экипажей, вернувшихся из похода, и для подготовки молодых пилотов явно недостаточно. Но подобно каждому, кто советовал помедлить и лучше, подготовиться к предстоящей операции, Кусака получал довольно резкие отказы из штаба Объединенного флота.
Впрочем, адмирал Кусака не очень огорчался. Сетуя, что времени на подготовку к операции выделено очень мало, он тратил большую часть этого времени на хлопоты по посмертному производству в следующее звание летчиков, погибших полгода назад при нападении на Перл-Харбор.
Наконец, час настал. 20 мая адмирал Ямамото утвердил тактический состав своих сил, и цвет японского флота - 70 могучих боевых кораблей - собрался на Хасирском рейде. Все огромные корабли Объединенного флота казались карликами по сравнению с флагманским линкором "Ямато" - чудовищным кораблем водоизмещением 70 000 тонн, чьи 18-дюймовые орудия могли вести огонь более чем на 25 миль.
Флагманский линкор "Ямато"
Однако сегодня центром всеобщего внимания был не "Ямато", а ударные авианосцы соединения адмирала Нагумо - четрые прославленных корабля. Мрачно-величественным видом выделялся флагманский авианосец "Акаги" водоизмещением 30 000 тонн. За ним находился "Кага", имевший самую сильную авиагруппу.
Далее стояли на якорях авианосцы "Сорю" и "Хирю" - более современные, чем два предыдущих. Согласно Лондонскому морскому договору, эти два авианосца должны были иметь водоизмещение не более 10 000 тонн, но в действительности оно превышало 18 000 тонн.
Авианосец "Хирю"
Авианосец "Сорю"
В авианосное соединение адмирала Нагумо входили еще два авианосца новейшей постройки - "Секаку" и "Дзуйкаку", и по плану предполагалось, что они также примут участие в операции против Мидуэя.
Но, посланные для поддержки японского наступления в районе Новой Гвинеи, эти авианосцы неожиданно попали в жаркую переделку, получившую название "Сражение в Коралловом море". Когда 17 мая "Секаку" вернулся в Куре, он имел жалкий вид: обгоревшая носовая часть и вдребезги разбитая полетная палуба - результат многочисленных попаданий американских бомб. Через два дня в Куре прибыл и "Дзуйкаку". Он не был поврежден, но понес большие потери в авиагруппе. На авианосце осталось всего шесть торпедоносцев и девять пикирующих бомбардировщиков.
Таким образом вопрос об участии этих авианосцев в предстоящей операции отпал сам собой - ремонт "Секаку" невозможно было закончить в срок, а на "Дзуйкаку" не было ни летчиков, ни самолетов. Впрочем, это событие никого особо не огорчило. Считалось, что для захвата Мидуэя четырех авианосцев вполне достаточно.
Кроме того, "Секаку" и "Дзуйкаку" вышли из строя совсем не безвозмездно - им удалось нанести американцам тяжелые потери. Один американский авианосец типа "Саратога" был точно потоплен и, по-видимому, один типа "Йорктаун" - тоже. Но если даже он уцелел, это не имело большого значения. Если уж "Секаку" не мог принять участия в предстоящем бою - как это мог сделать "Йорктаун"?
Была еще одна причина, блягодаря которой результаты сражения в Коралловом море воодушевили всех, кто готовился принять участие в ударе по Мидуэю. Дело в том, что 5-я дивизия авианосцев, в которую входили "Секаку" и "Дзуйкаку", считалась самой слабой по уровню подготовки пилотов в составе 1-го Воздушного флота, как официально именовалось соединение Нагумо.
Если уж эти летчики смогли на равных провести бой с лучшими силами американцев, то это было бы детской игрой для летчиков 1-й и 2-й дивизий, где собрались сливки японской морской авиации. Типичная японская шутка, родившись в кают-компании "Акаги", обошла корабли Объединенного флота: "Если сыновья наложниц сумели победить, то сыновья законных жен вообще не должны иметь себе равных в мире".
Продолжение следует...
@темы:
исторические заметки
-
-
19.12.2011 в 15:31Если не ошибаюсь, то это вообще для японской армии было характерно. В русско-японскую, кажется, подобные фразочки от "первых номеров" в адрес последующих звучали.
-
-
19.12.2011 в 15:34